Глава 12 - 'Вдохновенный Музой' - История Цириллы
Всё оставшее время он решил посвятить встрече с Присциллой… Бард знал о том, что его ненаглядная возлюбленная снимает уютную комнатку в таверне с концертным залом под названием «Зимородок». Это заведение отличалось своей неповторимостью здесь прямо посреди залы первого этажа – стояла сцена, на которой очень часто выступали заезжие с гастролей актёры и музыканты. Присцилла была не исключением. В отличии от Лютика – она не пренебрегала лютней и писанием пьес для постановки в театре Ирен-Ренар. Девушка посвящала большую часть своего времени работе над искусством и редко вспоминала про своего друга-трубадура. Обычно только в тех случаях, если что-то происходило с ним – совсем уж из ряда вон выходящее. Так или иначе наш герой-любовник решил наведаться в её апартаменты на втором этаже трактира. Перед тем как к ней войти он, сперва аккуратно постучал в её дверь, она разрешила ему войти, и завязался разговор:
«Лютик, ну где ты ходишь? Я уже со скуки начала вторую арию для Абеляра писать, а кстати, как тебе моя новая песня? Глянь вон там на столе… я решила посвятить её Геральту, если он к нам заглянет, в качестве сюжета я взяла историю о «последнем желании» - ну-у… ты слышал наверное, там про ведьмака и чародейку… и...»
«Я знаю» - сухо ответил бард – «не хочу вспоминать, потому что мне тогда пришлось попасть в переделку, а Геральт – как всегда вылез из неё героем…»
«Но ты ведь тоже спас его во время погромов в Ривии – закрыв от разбушевавшейся толпы?! – ты сам мне об этом рассказывал пару дней назад…» - резонно припоминала Присцилла.
«Ах да… что-то такое было, впрочем, я к тебе не за этим пришёл, видишь ли, я подумал, что давно мы с тобой никуда не ходили, и решил…» - застенчиво говорил бард.
«Ну так давай куда-нибудь сходим! может, прогуляемся по берегу Понтара? А то мне уже начало надоедать постоянное сидение за всей этой писаниной, да и раз уж ты сам предложил…» - резюмировала трубадурша.
После этих слов они вместе решились отправиться к песчаному берегу реки, что был недалеко от прачечной. Там Лютик поведал Присцилле о том: что ввязался в безумную авантюру,что вскоре ему предстоит провернуть ограбление казны самого Сиги Ройвена – одного из крупнейших Новиградских воротил преступного мира. Естественно Присцилла восприняла его слова как бахвальство и даже не подозревала тогда о том, что он говорит всерьёз.
«Пойми же Присцилла, я просто обязан помочь одной своей знакомой, ей срочно нужно расплатится с долгами за кредит взятый в банке Вивальди – деньги которые она взяла у банкиров - у неё украли напавшие на неё воришки. И если она не рассчитается с долгами… ну ты же знаешь храмовая стража не будет церемониться..» - резонно убеждал её бард.
«Хорошо, я тебе помогу и дам немного крон но только пообещай что будешь осторожен и не влипнешь как всегда – в очередные неприятности…» - отвечала трубадурша.
К сожалению их разговор продолжался не долго, потому как, в тот момент, в прачечной - что была на берегу, как раз работала Веспула – давняя знакомая Лютика, и, стирая очередное грязное белье, обратила внимание на две фигурки, бродящие у берега: Пурпурный костюм, напоминавший тот, что носил её знакомый бард и девушку-блондинку в синей жилетке с алыми рукавами и в роскошной красной шляпе с пером. О новой пассии Лютика – прачка не знала почти ничего, а вот барда узнала сходу и чтобы испортить им весёлое времяпровождение решила нагрянуть к ним так, будто бы случайно проходила мимо. Неподозревавшие ни о чём влюблённые весело и беззаботно гуляли вдоль реки, пока сзади одного из них не окликнул резкий голос:
«Ах ты бабник-бесстыжий, не успел одну девку охмурить, а уже под полу другой лезешь! Ты Лютик вконец совесть потерял, ну ничего… сейчас я тебя научу манерам…» - выкрикнула барду Веспула. Бард, было, обернулся и начал говорить ей, что это её племянница из Ковира, а нисколько ни любовница, да прачка сделала вид, что его не слышит, подошла к нему бодрым шагом и толкнула его что есть мочи в реку. От неожиданности – Лютик не сумел удержаться на ногах и плюхнулся прямо в воду. Прачка казалось, была полностью удовлетворена таким исходом событий, она посмеялась над ним и решила вернуться к своим делам. А Присцилла с ненавистью взглянула в её сторону, но ничего не сказав, помогла барду встать на ноги и стряхнула с него капли воды.
«Стерва!» - в конце концов, выпалил Лютик в сторону уходящей прачки, а затем обратился к трубадурше – «Прости, что тебе пришлось это увидеть, я уже давно с ней порвал и не хотел, чтобы ты…»
«Да ничего страшного Лютик, всяко - бывает, надеюсь только, что больше я такого не увижу…» - ответила Присцилла.
«Обещаю тебе, больше такого не повторится…» - говорил бард, стараясь делать это как можно уверенней. А после они попрощались, правда не в столь романтическом стиле как можно было бы предполагать, ведь обоим было ясно что их маленькая прогулка по пляжу обернулась полным фиаско, оба не хотели вспоминать об этом и бард дабы переключится на что-нибудь более светлое, решил заглянуть к Розе Вар-Аттре, так как будучи учителем риторики-нанятым её отцом, был обязан давать ей уроки раз в неделю. Бард знал что в доме посла было полно разнообразных картин великих личностей, поэтому разумно предположил, что там же может быть и портрет покойного графа Хенкеля. Его план был следующий: красноречиво заговорить девушку и сделать так чтобы она даже не заметила пропажи. А Дуду, благодаря этой картине – в дальнейшем смог бы скопировать образ покойника в точности, как он и был изображён на картине. Добравшись до виллы Вар-Аттре - бард сразу же на входе нарвался на командира стражи - чистокровного Нильфгаардца, который схмурив брови притормазил поэта в дверях и поспешил к нему обратится со всей строгость:
"Хэй, браток! постой! да постой-же тебе говорят! ты куда так торопишься? никак этот дом с борделем перепутал?"- говорил нильфгаардец, а затем прибавил - "А ну проваливай отсюда, пока я тебя твоей же лютней не огрел, без разрешения посла - пущать не велено!"
"Но сэр! я же маэстро Юлиан Альфред Панкрац Виконт де Леттенхоф!" - воскликнул бард.
"Да мне срать! будь ты хоть сам Клавдий берран или герцог Нойер, не пущу тебя без разрешения посла и всё тут!"- воспротивился стражник.
"Фу какие грубости! я же учитель риторики Розы Вар-Аттре, ну спросите её лично - она подтвердит!" - пытался достучать до него Лютик.
"Сейчас уточним, а ты стой здесь и ни шагу больше, эй вы двое! - возьмите его под охрану, а будет дёргатся огрейте его чем нибудь пока я не прийду!" - Грозно проговорил солдат и вошёл в дом посла.
Спустя несколько минут в дверях появилась сама Роза: "О боги! прости Лютик! этот сумасброд тебя не поранил? я сейчас же прикажу тебя впустить!" - беспокойно трепетала девушка.
"Спасибо Роза, я знал что могу на тебя положится!" - ответил бард. Спустя некоторое время Лютик с леди Вар-Аттре проследовали внутрь и поднялись на второй этаж. "Я никак не ожидала тебя здесь увидеть! тебя так давно не было, может чаю? или тебе что нибудь поесть принести?" - улыбаясь спрашивала она его.
"Да нет, мне достаточно того что ты рядом и сразу как-то на душе спокойней..." - тихонько подметил бард. Девушка кокетливо улыбнулась и ушла за угощениями. А в это время Лютик обнаружил в коридоре висящий портрет с золотой табличкой "Маркграф Хенкель" в полную величину. Оглянувшись с лестницы - не идёт ли Роза на верх, бард быстро схватил перочинный нож и вырезал холст из рамки, тряпица с кистью знаменитого художника - свернулась в трубочку бард смял её на две части и убрал внутрь своего камзола.
"Так отлично, теперь спрятать рамку" - подумывал он про себя. Вы верно решите что бард выбросил её в окно или того хуже, спрятал под кровать девушки - нет, на самом деле Лютик просто кинул её в камин стоявший посреди комнаты Розы и спустя некоторое время доски затрещали в огне и обуглились, так что отличить их от обычных дров было бы нелегко даже профессиональному сыщику. Спустя некоторое время послышалось топанье ног по лестнице - это подымалась сильная и выносливая фехтовальщица Роза, зайдя в комнату она снова улыбнулась при виде слегка перепуганного барда (не подозревая не о чём) решила продолжить разговор с ним.
"Ну так что же тебя ко мне привело? Помнится в прошлый раз ты обещал мне написать арию и свозить на свидание в Оксенфурт, правда меня в тот момент не было дома и я обнаружила твоё письмо только вчера, наверное Эдна опять подглядывала нашу переписку..." - погружалась в размышления девушка.
"Ах да, Оксенфурт, давай может в другой раз? я только что вспомнил, что забыл покормить своего кота в борделе, а он у меня буйный, как без еды останется так начинает драть всё что не попадя... не хотелось бы, чтобы поцарапал какую-нибудь из моих работниц, ну.. ты понимаешь" - отмазывался Лютик.
"Хм, ну ладно раз уж так, возьми хоть пару кексиков в дорогу, я их сама пекла, правда и подумать не могла что вновь с тобой встречусь, ну да ладно раз тебе уже пора идти... Надеюсь ещё встретимся снова, когда у тебя не будет неотложных дел и котиков" - съиронизировала Роза.
"Обязательно! Ну, пока!" - сказал бард и схватив пироженных, быстро спустился по лестнице, распрощался со стражей посла и что есть мочи решил бежать из этого дома, пока домочадцы не спохватились пропавшей картины. Преодолев несколько улиц быстрым шагом, он вспомнил о том что Цири просила его достать антидот у алхимика, поэтому он решил не мешкать и постараться успеть к нему до темна заглянуть. Как вы уже знаете дом находился в обрезках и к ушастому - травнику эльфу в этот раз наш бард заглядывать уже не стал - по счастью для него, ведь тому в прошлый раз пришлось приводить в порядок свою лавку едва ли не пол-дня, после его визита… Снова войдя в уютный домишко Калькштейна – Лютик сперва топтался в проходе разглядывая всевозможные банки со странными существами и ингредиентами, но больше всего его привлекала банка с бабочками, он на мгновенье вспомнил Молли, но мысли его были прерваны голосом окликнувшим его из другой комнаты.
«Да входи же уже! Чего ты там топчешь мой драгоценейший ковёр! и нечего глазеть на мои редкие субстанции, некоторые из них, между прочим, собирались ещё когда я работал в…» - Говорил Алхимик
«Да-да я помню» - говорил Лютик, входя в комнату, в которой стоял перегонный куб, реторты и всевозможные пробирки.
«Твой заказ почти готов, я только лишь доделываю последние штрихи. Алхимия такое же искусство как и ваше пение, только в отличии от вас, я зарабатываю наукой и трудом, а не сланянием по улицам и подпеванием в подворотнях…» - ворчал алхимик покручивая в руке цилиндр с бурлившей внутри жидкостью.
«Но даже пение иногда приносит неплохую прибыль!» - сказал бард и бросил на стол Калькштейну мешочек туго набитый Новиградскими кронами. – «Здесь 500 как и договаривались и ещё 200 сверху за антидот, который мне необходим, от плесени попса, думаю 10ти порций нам хватит»
«Каких ещё 10ти порций! Ты сдурел! Того что ты мне тут отсыпал, хватит от силы на 7мь склянок и не порцией больше! Пока ты по своим девкам шлялся - я тут смешивал весьма чувствительные взрывчатые компоненты, одного твоего пука достаточно, чтобы мы прямо сейчас взлетели на воздух…» - продолжал Калькштейн.
«Так ли уж одного?» - смеясь, ответил Лютик, а затем прибавил – «Ну давай хотя бы 7мь, но незабудь, что доставить их надо не в бордель, а в дом покойного графа».
«Что?! ты меня ещё в забывчивости упрекать будешь! Я между прочим уважаемый учёный, а не какой-то жалкий старикашка-склеротик и даже если с виду у меня волосы седые, в душе я ещё способен замешать с сотню разных растворов всего за день» - С гордостью в голосе молвил алхимик.
«На вот, держи» - продолжал он, передавая бомбу в руки барда – «запоминай, а то вдруг я в записке указать забуду – здесь карамель, сера, селитра и редчайший компонент – масло виверны. Всё в строгих пропорциях, которые я укажу позднее, и не вздумай её трясти, может и сдетонировать, даже без запала, так что будь предельно осторожен!».
«Разберусь я же не дурак!» - воскликнул Лютик. «Главное чтобы тот кого ты собрался наградить этим так называемым фейерверком – был того же мнения, а то потом придётся поминать тебя на похоронах!» - иронизировал Калькштейн.
«Не беспокойся – я знаю что делаю, главное сделай нам эти эликсиры да поскорее» - приказным тоном молвил бард. И спрятав за пазуху устройство алхимика – вышел из лавки и зашагал в бывший дом маркграфа Хенкеля. Добравшись туда, он передал взрывное устройство и картину с ликом покойного Хенкеля - своему другу-допплеру и объяснил, что с этим ему предстоит делать, он также разъяснил ему как зажечь запал и сколько у него будет времени, прежде чем устройство сработает. А вот куда лучше всего забросить цилиндр, об этом у допплера уже были догадки, которые он пообещал изложить барду следующим утром… Наступала ночь и все наши герои, расположившись каждый по своим местам - уснули сладким сном.
