• Главная
• Об авторе
• Контакты
• Карта сайта

Магия. Это слово входит в нашу жизнь лишь чуть позже, чем слова «мама», «дай» и «хочу». Примерно тогда же, когда мы начинаем открывать для себя книжки со шрифтом «десять строк на страницу», обрамляющим красивые картинки, и мультфильмы с рыцарями-против-драконов и большеглазыми девочками, которым повезло спасать мир. Позже начнутся игры, где в качестве логического обоснования того или иного эффекта весомо говорится: «It's magic!» И сразу все понятно...

Однако как только мы зададимся вопросом, что же такое, собственно, магия, все станет куда менее очевидным, — даже если мы ограничимся словарями и справочниками.

Нет уверенности и в том, откуда взялось само слово «магия». Существуют как минимум две версии. Согласно первой, латинское magia происходит от древнегреческого magos — наименования греками мидянских и персидских жрецов. Вторая (менее вероятная) отсылает нас к санскритскому слову «майя» — мировой иллюзии, иллюзорности всего существующего. Чтобы не обольщались относительно ясности в дальнейшем, надо полагать.

Теперь о сути магии. Википедия лаконична: «Магия — одна из древнейших форм религиозности» (читателям предоставляется свобода додумать остальное). «Энциклопедия религии» гласит: «Магия — учение о возможности и допустимости сознательного воздействия человека на элементы окружающего его мира, основанное на законе подобия» (значит, если мы из палки или бесформенного куска пластмассы делаем солдатика, похожего на человека, мы совершаем магическое действие? Некоторое время назад люди так и думали...). Небезызвестный Алистер Кроули определяет магию как науку и искусство изменять мир в соответствии с волей. Наконец, более чем полуторавековой давности «Словарь живого великорусского языка» Владимира Даля предлагает свою версию: «Знание и употребление на деле тайных сил природы, невещественных, вообще не признанных естественными науками». Похоже, дедушка Даль в который раз помогает больше, чем последующие поколения...

Вооружившись сей трактовкой «It's magic!», посмотрим, как обстояли дела с магией во тьме веков и как обстоят в наше просвещенное время.

Граффити на стенах и пухлые Венеры

Действия, которым придавалось магическое значение, человек начал совершать очень рано. Уже во времена ориньякской культуры (с 33-го тысячелетия до н. э.) художники рисовали на стенах пещер сцены охоты и «портреты» добычи: мамонтов, шерстистых носорогов, диких лошадей. Живопись как тяга к прекрасному? Возможно, но отнюдь не только. Изображение желанной дичи и удачной охоты — в магическом сознании — было серьезным шагом к успеху на охоте настоящей. Нарисовал побежденного зубра — считай, полдела сделано: если поражен копьем зверь на картине, не уйдет и в реальной жизни. Почему? Потому что (при должном воображении) животное из нескольких штрихов похоже на свой прототип — а этого достаточно, особенно если перед ним еще и ритуальный танец совершить.

Еще раньше — примерно с сорокового тысячелетия до н. э. — наши предки стали создавать «палеолитических Венер». Статуэтки женщин с большим животом, широкими бедрами, крупными грудями и ягодицами вырезались из костей, бивней и мягких камней, лепились из глины. Некоторые покрывались красной охрой, символизирующей кровь, — эти «Венеры» изготавливались, чтобы облегчить деторождение или улучшить демографическую ситуацию в отдельно взятом племени (не вчера появилась данная проблема!). Части статуэток смазывали губы жиром убитых животных — чтобы сытная жизнь была впредь и у матерей этого народа.

Развитие общества закономерно привело к тому, что из членов племени (где до того каждый мог потанцевать перед оленями на стене и покрасить «Венеру» в нарядный кровавый цвет) выделились специалисты по работе с магией и сверхъестественными сущностями — шаманы, колдуны, жрецы, знахари (медицина в те времена также во многом проходила по ведомству магии). Простые обряды «для всех», не требующие серьезных умений, никуда не делись — но, чтобы призвать дождь или вылечить раненного на охоте, требовалась уже особая высококвалифицированная магия!

Средь ионических колонн

Темные века и светлое Возрождение

С приходом к власти христианства ситуация резко изменилась. Все, что не Библия, стало проверяться на предмет «не конкуренты ли?». При этом в первую очередь доставалось еретикам, потом иноверцам, ну и магов туда же. Мир остался холодным и равнодушным: человек слаб, а пороки мира в лице Дьявола сильны. Ведь античные «гении», ранее просто посредники между людьми и богами, стали «демонами», то есть вредоносными сущностями из ведомства Врага рода человеческого; кстати, возник и сам Враг. Но появилось важное чувство — прогресса истории: что все не просто вернется на круги своя, но что мир может качественно измениться с участием человека, и человеку должно его менять. С одной стороны, это привело к войне против еретиков и пр. С другой — позволило лучшим умам того времени заложить основы научного мышления.

Развитие магии, однако, не остановилось. Оно шло на базе античной магии, к этому прибавилось все то, что пришло с присоединенных Римом земель и влилось в имевшиеся знания; а если приплюсовать весьма развитую христианскую демонологию... Было где развернуться!

К тому времени магия подразделялась на два основных вида.

Во-первых, натуральная магия, взявшая то, что удалось сохранить, от античной науки, — впоследствии из нее вырастет современная наука. Работала натуральная магия с оккультными (от латинского «occultus» — тайный, сокровенный) свойствами объектов окружающего мира. Например, заваривание липового цвета при простуде — именно такая работа. Почему липовый цвет помогает — непонятно, в Библии тоже не сказано... а по оккультным свойствам, вот!

Во-вторых, демоническая магия, сиречь непосредственное обращение к сущностям (иудеохристианской природы либо заимствованным из вавилонской, шумеро-аккадской, ассирийской мифологий), воспринимаемым церковью как враждебные.

Занятия демонической магией расценивались как преступление на всем протяжении средневековья и последовавшего за ним Возрождения. Причем изначально волновал не сам ущерб, нанесенный людям с помощью или по наущению демонов, но обращение к иным богам. Не так уж редко демонической магией занимались священнослужители и те, кто мог себе обеспечить доступ к алтарю: в число необходимых для ритуала компонентов входило то, что достать можно было лишь в церкви (облатки, святая вода, церковные свечи и так далее). Что же касается натуральной магии, поначалу либо она была ненаказуема, либо наказание было вполне умеренным — если суд не сочтет, что с помощью магии был нанесен ущерб. В качестве кары колдуну часто назначались духовные меры (епитимья, отказ в причастии перед смертью, отлучение от церкви и т. п.).

Так длилось до XIII века, когда после буллы папы Григория IX «Голос в Риме» и постановлений папы Александра IV суду инквизиции стало подлежать всякое колдовство — все, что «явно пахнет ересью». В пятнадцатом же веке начался истинный разгул инквизиции — естественно, по инициативе сверху. Спусковым крючком явилась «ведовская булла» папы Иннокентия VIII — «Summis desiderantes» (1484 год). Антиведьмовская истерия достигла невиданных размеров: так, в Кельне «колдунами» и «ведьмами» (с соответствующим печальным исходом) была объявлена треть населения города, а городской совет Роттенбурга жаловался на то, что «скоро в городе не останется ни одной живой женщины». Не спасал и юный возраст — нередки были аресты и казни детей, начиная с двухлетнего возраста.

Дела не так давно минувших дней

Зачастую создается впечатление, что сожжение ведьм в Европе закончилось с приходом Нового времени и промышленной революции. Факты говорят иное. Массовые казни пошли на убыль лишь к концу XVIII века, что же касается единичных случаев, то последнюю ведьму в Европе сожгли чуть больше века назад: Бриджит Клири в 1894 году в Клонмеле (Ирландия) была предана «медленному огню». Незадолго до этого сожгли последнюю ведьму в России (где усердствовали меньше, чем в католических странах, однако же никто из «жен колдовок» не мог быть уверен в своей безопасности) — в деревне Врачево Тихвинского уезда 4 февраля 1879 года была казнена за колдовство некая Игнатьева.

Это интересно: британский парламент официально отменил законы против колдовства только в 1951 году.

Однако чем ужаснее грозившие наказания, тем желаннее становился запретный плод. В средние века и последовавшие за ними времена Возрождения магия пришла примерно к тому виду, который сейчас привычен нам. Появились школы иллюзий, прорицания, заклинательной магии, призыва демонов, воздействия на психику... Да-да, и авторы Dungeons and Dragons, и Джоан Роулинг пользовались одним и тем же набором источников. Так что спасибо тогдашним магам уже хотя бы за то, что благодаря их наработкам счастливые потомки оказались обеспечены развлечениями...

Впрочем, не только и не столько за это, конечно. Благодаря их незаметной самоотверженной работе сейчас существует наука химия: ведь алхимия, породившая ее, сохранилась с античности и развивалась именно благодаря людям, кругозор которых не ограничивался Библией и комментариями к ней. То, что мы сейчас обеспечены сотовой связью по всему земному шару, а космические аппараты изучают состав поверхности Марса и структуру Сатурна, — привет от астрологов в смешных колпаках, ставших в массовом сознании почти сказочными звездочетами. Да, это тоже отчасти — магия, базирующаяся на разуме и отваге взаимодействовать с непознанным...

В период Возрождения, учитывая вспыхнувший интерес к античности, логично было бы ожидать и возрастания интереса к старым магическим техникам. Что и произошло.

Изрядно для развития магии было сделано во флорентийской Платоновской академии, основанной в 1462 году, — когда правитель Флоренции, могущественный меценат Козимо Медичи подарил философу и астрологу Марсилио Фичино виллу, а также греческие рукописи произведений Платона и его последователей. При покровительстве Медичи академия быстро расцвела; в числе самых известных учеников Фичино был, в частности, мыслитель-неоплатоник Джованни Пико делла Мирандола.

Примерно тогда же стал известен Генрих Корнелиус (он же Агриппа из Неттесгейма) — оккультист, писатель, врач, адвокат, натурфилософ, алхимик, астролог, легенды о котором намного пережили его самого (так, рассказывали, что его книги по демонологии обладали собственным разумом и убивали своих владельцев, а душу Агриппы после его смерти бережно унес лично в руки Сатане огромный черный пес-демон, долгие годы до того живший в доме Корнелиуса). Он занимался состыковкой каббалистических идей с алхимическими и магическими практиками — как позже и прославленный врач, оккультист и алхимик Парацельс. Благодаря в том числе, его работам ныне существуют фармакология, токсикология и отнюдь не всеми признанная гомеопатия. Кроме того, он объяснил природу и причины силикоза, а в 1534 году смог остановить вспышку чумы в помощью методов, весьма напоминавших вакцинацию, — почти невероятный успех для времени, когда до изобретения антибиотиков оставалось четыре столетия, а «черная смерть» подчистую выкашивала города. Парацельс также создал ряд магических и алхимических сочинений, где, в частности, утверждал, что магия есть функция от воображения: что мы можем себе представить, на то мы можем и воздействовать.

Из знаменитых магов следующего полувека нельзя не упомянуть короля Германии, а после императора Священной Римской империи Рудольфа II (и тех, кому он покровительствовал, — специально приглашенных в Пражский Град астрологов и алхимиков Джона Ди и Эдварда Келли, великого астронома и алхимика Тихо Браге); автора одной из первых утопий «Город Солнца» Томмазо Кампанеллу; философа и поэта Джордано Бруно...

Это интересно: Агриппа из Неттесгейма стал для Иоганна Вольфганга Гете одним из прототипов доктора Фауста. Его пес тоже попал в эту трагедию.

Расцвет магии? Несомненно. Именно на это время приходится написание самых известных трактатов по магии. Магией стали заниматься куда более открыто (среди магов было немало и служителей церкви — так, Фичино принял сан, а позже занимал ряд важных церковных постов; Кампанелла и Бруно были монахами-доминиканцами)... хотя ars magica была не менее, но более опасна, чем прежде, и даже заступничество сильных мира того спасало магов не от всего и не всегда. Фичино от обвинения в ереси прикрыл Медичи. Работа Мирандолы «900 тезисов» была признана еретической — Пико бежал от преследований инквизиции во Францию, был там схвачен и заточен, после с трудом вызволен правителем Флоренции Лоренцо Медичи (внуком Козимо). Агриппа Неттесгеймский неоднократно был вынужден бежать, чтобы не попасть за решетку, в итоге был надолго арестован. Не избежал арестов и Джон Ди. Пережил пытки, был приговорен инквизиционным трибуналом за колдовство к пожизненному заключению и провел в тюрьме двадцать семь лет Томмазо Кампанелла.

Наиболее трагическая судьба ожидала Джордано Бруно. В Венеции Бруно был арестован по обвинению в ереси (в частности — в попытке утверждения солярного культа). Поскольку венецианская инквизиция сочла персону брата Джордано слишком значимой, через год дерзкого монаха перевезли в Рим для расследования дела уровнем выше. А через восемь лет после ареста инквизиционный трибунал признал Бруно «нераскаявшимся, упорным и непреклонным еретиком». Бруно лишили сана и отлучили от церкви, а после передали на марионеточный суд губернатора Рима с рекомендацией «подвергнуть самому милосердному наказанию и без пролития крови» — что означало «сжечь живьем». 17 февраля 1600 года это и было сделано — на площади Цветов в Риме. Через почти триста лет там будет поставлен памятник с надписью: «Джордано Бруно — от столетия, которое он предвидел, на том месте, где был зажжен костер».

Это интересно: на Луне есть кратер Джордано Бруно. С Земли увидеть его не получится — он находится на обратной стороне Луны — однако снимки космических аппаратов позволяют рассмотреть кратер во всех подробностях.

Новые и новейшие — времена, маги, ордена

Сокрушительный удар магии нанесла, естественно, не церковь — как бы ни рыли носом землю инквизиторы и сколько бы костров ни горело на площадях старинных городов. Жгло не пламя казней — но пламя под тиглями и пробирками. Когда-то слитые воедино, магия и наука в Новое время сначала стали действительно серьезными конкурентами — а вскоре наука стала теснить магию по всем позициям. Сформировавшееся научное мышление не могло держаться одновременно с магическим. Наступал рациональный век — и волшебство отступило.

Естественно, магия сразу не сдалась. Более того, формально магов, быть может, стало даже больше... только фокус общественного интереса уже сместился в сторону прогрессивных научных исследований (в первую очередь — естественнонаучных). Магия же постепенно оставляла позиции.

Впрочем, свято место пусто не бывает. Нашлась «фишка», которую наука не реализовывала, в которой церковь себя дискредитировала, а потребность меж тем у социума имелась, — «не-совсем-наше-но-будет-наше высокодуховное прошлое».

Как грибы после дождя, стали появляться магические ордена. В семнадцатом веке образовались розенкрейцеры (они возводили свою историю к XIV веку и легендарному, якобы прожившему 106 лет Христиану Розенкрейцу), изрядно размножились масоны (ставшие из цеха каменщиков философско-мистическими клубами); в восемнадцатом — иллюминаты, клубы адского пламени...

Особняком стоят вошедшие тогда (и по сей день) в моду друидические ордена. В отличие от масонов или розенкрейцеров, друидические объединения создавались именно как национальные. На волне растущего самоопределения народов Северной Европы жрецы-из-священных-рощ оказались идеальными «национальными магическими героями». А где есть образец для подражания, найдутся и желающие продолжить традицию.

К тому времени магия стала уже не столько средством познать мир, сколько средством его облагородить. Естественно, не обошлось и без блистательных авантюристов от магии — мало кто не слышал о графах Сен-Жермене и Калиостро!

Вот что писал о своем «коллеге» Сен-Жермене Джакомо Казанова: «Этот необычайный человек, прирожденный обманщик, безо всякого стеснения, как о чем-то само собою разумеющемся, говорил, что ему триста лет, что он владеет панацеей от всех болезней, что у природы нет от него тайн, что он умеет плавить бриллианты и из десяти-двенадцати маленьких сделать один большой, того же веса и притом чистейшей воды».

Согласитесь, что аттестация «прирожденный обманщик» от человека, также оставшегося в веках отнюдь не благодаря честности, дорогого стоит!

В XIX веке в моду вошел разнообразный Восток — как выразились бы нынче, стал главным трендом. Египетские боги и тайны гробниц, индуизм и более мелкие, но не менее притягательные культы Индостана, несколько позже — Тибет... Общая мода затронула и магические круги. Наиболее известными в этой сфере (уже на рубеже XIX—XX веков), пожалуй, стали члены Теософского общества Елена Блаватская, Генри Стил Олкотт, Анни Безант, несколько позже — Николай Рерих.

Это интересно: в честь полковника Олкотта названа главная улица Коломбо, столицы Шри-Ланки,— Олкотт-роуд.

Впрочем, Востоком дело не ограничивалось. В конце XVIII — начале XIX веков появляется учение о «животном магнетизме» (оно же, по имени автора Фридриха Антона Месмера, «месмеризм»). Любопытно, что, хотя позже теория о таинственных флюидах была категорически опровергнута, Месмер изрядно обогатил современную гипнотерапию: ведь именно благодаря гипнозу и происходили «магнетические трансы».

На волне общего размывания социальных границ многое делалось для популяризации магии. По сути, она отчасти десакрализовалась, и были написаны книги, по которым и спустя полтора века обучались (или пытались обучаться) магии все желающие. В первую очередь речь идет, конечно, о Папюсе, чья полная библиография магических книг включает более ста произведений, а до того — об Элифасе Леви.

Истинным подарком для этнографов и антропологов (в том числе и «магически ориентированных) становится шаманизм. Карлос Кастанеда, автор всемирно известных бестселлеров о доне Хуане, пишет первую книгу «Учение дона Хуана: путь знания индейцев яки» как магистерскую работу, а третью — «Путешествие в Икстлан» — как докторскую диссертацию (что, правда, закончилось увольнением из университета). Антрополог Майкл Харнер разрабатывает вариант адаптированного обучения шаманским практикам — рассматривая шаманизм вообще без привязки к национальным традициям, в качестве магической практики, пригодной для всех.

В общем, нынешнее время чрезвычайно благодатно на магии хорошие и, особенно, разные. Желающий легко найдет себе что угодно по вкусу, включая самые экзотические направления, вроде дискордианцев — поклоняющихся богине хаоса и бардака Эрис. Их основной тезис: «Строгое убеждение в том, что любое строгое убеждение ошибочно», а идеальной едой является хот-дог, ибо нарушает запреты всех религий, включая дискордианство. Помните: дискордианец при посвящении обязан съесть хот-дог!