Анабиоз: Сон разума
- Рецензия: Добро пожаловать на борт
- Давай бояться вместе!
- Эффект бабочки и не только
- Арсенал полярника
- А кто там смотрит из темноты?
Я видел секретные карты,
Я знаю, куда мы плывем.
Капитан, я пришел попрощаться с тобой,
С тобой и твоим кораблем.
Вячеслав Бутусов
Добро пожаловать на борт. Нет, мы не ждали гостей, но примем их с распростертыми объятиями. За бортом буран и трескучий мороз, и не сомневайтесь: в этом уютном заведении немногим теплее. Наши коридоры темны, а обитатели — мертвы и свирепы. Наше прошлое погружено во мрак, и будущего у этого места нет.
Поднимайтесь, прошу вас. Добро пожаловать в Ад, гость. Вы ведь этого хотели?
Давай бояться вместе!
Если человек хочет, чтобы его напугали, — его будут пугать. Обязательно. Способы сделать это известны давно и широко применяются, дело техники. Но что, если задача не просто напугать, а вызвать жуть и продержать в этом состоянии некоторое время? О, это уже более сложная задача, требующая творческого подхода и кропотливой работы.
По правде сказать, от нового детища Action Forms особых высот я не ожидал — тем более если вспомнить ничем не примечательный «Вивисектор». «Подумаешь — про Арктику, мороз и ледокол. Значит, к общей унылости еще и бедная цветовая гамма будет прилагаться», — думал я, устанавливая игру. Запустил — и понял, насколько ошибался.
Сказать, что от атмосферы «Анабиоза» по коже бегут мурашки, было бы недостаточно. Виртуальные насекомые маршируют по коже сразу в две колонны. Первая, как и следовало, наверное, ожидать, от общей жуткой атмосферы игры. Она удалась на славу; не в последнюю очередь благодаря второй колонне «мурашек» — в игре действительно не холодно, а очень холодно. И это при том, что ни одного термометра с цифрами на ледоколе обнаружить так и не удалось, если не считать таковым шкалу в нижнем левом углу. Она показывает лишь, насколько организм игрока согрелся или охладился и скоро ли он от переохлаждения умрет. Но вот попробуйте сказать больному лихорадкой, что в комнате на самом деле тепло, — станет ли ему от этого легче? Холодом пропитано буквально все: и вой ветра снаружи, и покрытые изморозью стены, и потрескивание переборок. Даже обзор игрока — и тот взялся корочкой. Тут и пугать-то особо не нужно! А пугают. Монстры выполнены со вкусом и чувством меры. Никто не ползет изо всех щелей группами да отрядами — все больше по одному, максимум по двое. И все вовремя. И все — страшные. Первая ассоциация, приходящая в голову при виде жутких порождений корабля, — существа из мира Сайлент-Хилл, извращенные и страшные, вызывающие одновременно ужас, сочувствие и, порой, жалость. Право же, учиться хорошему не зазорно.
Эффект бабочки и не только
На фоне этого и разворачивается действие. Мистический и детективный сюжет игры, казалось бы, прост. Но подан таким образом, что нет-нет, да и ругнешься про себя: «Вот, стало быть, отчего я умирал в турбинном отсеке пару часов назад!» Да и не так он прост, как кажется. Слой ложится на слой, легенда о Данко на размышления капитана, истории матросов мало-помалу стыкуются друг с другом и с историями главных действующих лиц. Кому-то начинаешь сочувствовать, кого-то жалеть, кого-то презирать. И ко всему придется приложить руки. Корабль мертв, и даже хуже: тела его команды, изувеченные и измененные, бродят и набрасываются на все, что теплее окружающего воздуха. Их души... Впрочем, о душах разговор отдельный. Важно другое: главный герой обладает уникальной способностью вселяться в тело погибшего и переноситься в прошлое — за несколько минут до его смерти. Когда речь о жизни и смерти, за несколько минут можно успеть поразительно много. Как минимум, спасти человеку жизнь. Но если все происходит на терпящем бедствие корабле, спасенный человек может внести свою лепту и в спасение судна. С каждым новым вмешательством в прошлое ситуация на корабле меняется. Помните крыло бабочки, чей взмах может повлиять на погоду на другом континенте? Расслабленно читая финальные титры, игрок может вполне заслуженно считать, что все, что получилось в итоге, — его личная, выстраданная заслуга. Это дорогого стоит.
А что в итоге? В целом, мы можем насладиться прекрасным и ужасным боевиком, можем с удовольствием отметить, что стереотипы не всегда оправдываются. И можем надеяться на то, что студия не утратит разгон и порадует нас еще чем-нибудь красивым, качественным и сильным.
Различают четыре степени переохлаждения.
При первой температурный баланс поддерживается за счет разогрева внешних тканей организма при незначительном снижении (на 0,2-0,5 градусов) температуры «в глубине».
При второй степени охлаждения организм активизирует все резервы, но уже не справляется с поддержанием температурного баланса. Повышается артериальное давление, учащается пульс, но долго так продолжаться не может — организм теряет тепло.
В случае с нашим персонажем первые две стадии уже позади, налицо третья степень охлаждения, при которой тело начинает охлаждаться, несмотря на высокое артериальное давление, а кожа и слизистые оболочки — синеть. Непонятно только, как он умудряется в таком состоянии ходить, бегать, драться и стрелять.
Арсенал полярника
Итак, главный герой игры — советский полярник Александр Нестеров. Человек бывалый и по долгу службы умеющий сносить тяготы северной жизни. Это несколько облегчает задачу сценаристам, но лишь отчасти. Человек он, как-никак, штатский, и прибытие на борт с автоматом или даже пистолетом будет выглядеть дико и противоестественно. То есть уметь-то он умеет, но не положено. Корабль — другое дело. И арсенал на уважающем себя судне должен быть, но кто откроет арсенал пришлому полярнику на мертвом корабле? Так что приходится Нестерову подниматься на борт безоружным. А уж потом, от необходимости, обзаводиться средствами самообороны. Для начала — самыми простыми.
Замок. Обычный навесной замок. Очень простой, хоть и не слишком эффективный способ что-нибудь ударить. Впрочем, что поначалу нужно-то? Дужка защищает костяшки пальцев и переносит усилие на основание ладони. Кастет кастетом. В игре можно неплохо помахать кулаками, учитывая, что серии ударов позволяют укладывать противников быстрее. Но если такого кастета недостаточно...
Водопроводный вентиль. Если кастета недостаточно — с трубы отопления можно сорвать плохо прикрученный вентиль. Это уже гораздо серьезнее. Весу в нем где-то с полкило, и по силе удара в череп он значительно выигрывает. Выдыхаешься с ним, правда, быстрее, но оно того стоит. Тем более что тоже позволяет наносить различные удары и проводить комбинации.
Пожарный топор. Рано или поздно убойной силы и дистанции, которую обеспечивает вентиль, становится недостаточно. Вот тут и пригождается пожарный топор — тяжелое и смертоносное оружие. Помимо силы удара неоспоримым преимуществом топора можно назвать и большую дистанцию. А к недостаткам — все тот же вес, из-за которого, во-первых, удар наносится намного медленнее, чем вентилем, а во-вторых — очень устаешь. Поэтому следует приноровиться к тому, когда удар следует начинать и когда он достигает цели. Это несложно и очень эффективно. Если уж противник пропустил удар, для того чтобы прийти в себя, ему понадобится пара секунд. Вполне достаточное время для добивания.
|
Walter AC-1940. Двуствольный сигнальный пистолет — первое стрелковое оружие, которое может подобрать Нестеров. Неуклюже на вид и столь же малоэффективно. Повреждения наносит слабые, хотя способно отвлекать монстров теплом ракет. Не уверен, что нужно отвлекать того, кого проще убить. |
А вот винтовка Мосина-Нагана образца 1891 года — совсем другое дело. Верой и правдой послужившее советскому солдату в трех войнах, это ружье станет надежным помощником Александра. Ведя огонь, следует помнить, что «трехлинейка» и в лучшие времена не отличалась скорострельностью, а уж при нынешних морозах — и подавно.
На первых порах она и вовсе проигрывает в эффективности топору — до тех пор, пока противники не начинают стрелять в ответ. И тут уж от ситуации зависит, бросаться ли в ближний бой и рубить сплеча или засесть за каким-нибудь ящиком и слать пули. Для позиционных боев «мосинка» подходит как нельзя лучше.
Самозарядная винтовка Токарева СВТ-40. Когда скорострельности «трехлинейки» явно недостаточно для выживания (например, в бою сразу с двумя стрелками), ее успешно заменит этот карабин. Наносит практически такой же урон, как и «мосинка», но намного чаще. Огорчает только то, что скорострельность его все-таки ниже, чем должна бы быть, — морозы...
Это интересно: СВТ-40 — модернизированный и облегченный вариант самозарядной винтовки Токарева образца 1938 года. За пять лет, с 1940-го по 1945-й годы, было выпущено порядка полутора миллионов образцов. СВТ активно применялись на фронтах Великой отечественной и Финской войн и, как и в «Анабиозе», соперничала со старой доброй трехлинейкой. Ее любили за скорострельность и пеняли за ненадежность и боязнь морозов. Каким образом устаревшее, недолюбливающее холод оружие оказалось на борту ледокола в 1981 году, остается загадкой.
Винтовка Мосина-Нагана с оптическим прицелом. Только наличием оптики от обычной «мосинки» и отличается. Кстати, в «Анабиозе» использование оптического прицела — дело сложное и требует навыка. Буквально в паре случаев он действительно необходим, а во всех остальных боевых эпизодах — только мешает.
ППШ-41. Знаменитый пистолет-пулемет Шпагина, пожалуй, самое лучшее оружие в игре. Высокая скорострельность и дисковый магазин на 71 патрон — весомый аргумент. Кучность невысока, но если стрелять прицельно, мало кто может спастись. Были бы только патроны...
А кто там смотрит из темноты?
Оружие мы рассмотрели. А против кого воевать-то собрались?
На борту «Северного ветра» изначально было сто пятьдесят человек экипажа. Большая их часть безвозвратно погибла, но вот оставшиеся... Что произошло с оставшимися — вопрос сложный, и мы можем только догадываться, что да отчего. Известно, что одна из причин произошедшего — предательство. Известно, что груз «Северного ветра» был живым и специфическим. И есть несколько классических образцов игр, с которыми произошедшее на «Северном ветре» можно сравнить. Попробуем?
«Кочегар». Раздетый до пояса моряк, верхняя одежда которого, видимо, пошла на повязку вокруг лица. Не очень сильный и не очень быстрый, может идти в бой как с голыми руками, так и с ломиком наперевес. Предпочитает серии по два размашистых удара и прыжки. Победить его можно любым оружием.
«Боцман». Здоровяк. Не очень подвижный, но сильный. Следует опасаться как его кулака, так и топора. Если не подставляться под удары, можно сражаться с ним, как и с «кочегаром», любым оружием, но эффективней всего — топором. Времени на замах у «боцмана» уходит едва ли не больше, чем у Нестерова, и этим следует пользоваться. Пропустив удар топором, верзила некоторое время будет беспомощен.
«Оскаленный» — единственный в своем роде, «штучный» противник. Кто он, откуда, за что его так изуродовало — загадка. Встречается несколько раз за игру, очень живуч, подвижен, прекрасно плавает под водой.
«Сварщик». Существо в сварочной маске (и как оно в темноте видит?) с парой горелок в руках. Горелки явно не ацетиленовые, поскольку не греют, а замораживают. Подвижен, опасен в ближнем бою, но против доброго топора не сдюжит. Вот только на него частенько приходится тратить патроны, поскольку замораживать он умеет и дистанционно.
«Сторож». Вот это уже образец, изуродованный «за дело». При жизни бессловесный служака, в нынешнем облике лишен рта и обречен вечно охранять незнамо что. Опасен, прежде всего, меткой стрельбой из «трехлинейки». В момент выстрела лучше не находиться на линии огня. А в паузах между выстрелами — по обстоятельствам. Или залепить в лоб ответную пулю, или подскочить да рубануть топориком...
«Красноармеец». Осмелюсь предположить, что так изуродовало охранников исправительной колонии. Очень опытный и опасный стрелок, он, в отличие от «сторожа», вооружен СВТ-40 и стреляет не в пример чаще. Кроме того, получив повреждение, очень резво меняет позицию. Кувырок в сторону — выстрел, кувырок — выстрел. В ближнем же бою неплохо парирует удары топора и контратакует прикладом. Больно.
«Слуга». Уродливое, окованное металлом существо в железных погонах и с парой огромных ржавых гвоздей вместо глаз. Трудно сказать, на что оно при жизни закрывало глаза и ради чего это делало. Можно лишь отметить связку ключей в руках. Предпочитает ближний бой, атакует стремительно, и крюки на его руках очень опасны.
«Надзиратель». Еще одно уродливое существо. Судя по всему, раньше оно было тюремщиком, за что и сейчас несет на лице печать — издали заметна светящаяся клетка вместо лица. ППШ в его руках грозен, но не страшен: несмотря на то, что «надзиратель» щедро поливает огнем все вокруг, стреляет он не прицельно, а от бедра, и в вас попадут далеко не все выпущенные пули.
«Мотылек». Ужасный крылатый мутант, мало чем напоминающий человека. Вместо кистей рук — острые когти. Очень подвижен и опасен в ближнем бою. Один на один против него еще можно выйти с топором. Но если их двое — спасает только автомат.
Собака. Не знаю, за какие грехи «накрыло» собак, но мутировали и они. Хотя и здесь они намного лучше своих двуногих «коллег». Если их не трогать — можно даже проползти в паре метров от увлеченно жующей говядину псины. Главное — не слишком близко и без резких движений.
«Македонец». Вариант «босса». Высокая нескладная фигура с парой фонарей на голове и парой ППШ в руках. Будь его стрельба по-македонски более или менее прицельной, спасения бы не было. А так — один диск из автомата, и все. Семьдесят пуль, между прочим.
«Паук». Матрос в противогазе. Кто и за что распял его на шипастых тросах, неизвестно, но теперь четыре обледеневших их обрубка служат этому существу ногами. Очень быстрый и сильный, он, пожалуй, самый опасный среди игровых чудовищ. Хорошо, что встречается всего дважды.
На этом перечень второстепенных противников заканчивается. Остаются лишь основные: тайна произошедшего и полярный холод. И с ними придется бороться уже не Александру Нестерову, а вам, игроки. Желаю удачи!
| ДОСТОИНСТВА | НЕДОСТАТКИ | |
| Увлекательность 8 |
пугающая атмосфера, интерес- ный сюжет, увлекательный игровой процесс, режим «ментального эхо» |
игра довольно затянута |
| Графика 10 |
очень натуралистичная передача замороженных поверхностей, физика, освещение, частицы | оптимизация |
| Звук 9 |
пугающие атмосферные звуки, музыка | озвучка некоторых диалогов |
| Игровой мир 10 |
атмосфера ужаса на погибшем ледоколе передана в полной мере, уместное и искусное сплетение историй и легенд | нет |
| Удобство 8 |
очень простое и понятное управление | управление слишком простое |
| Новизна да
Интерес повторной игры нет |
Награда журнала |
Вердикт: Прекрасная графика, интересный сюжет и ужасающая атмосфера холода и одиночества — все это найдет игрок в «Анабиозе». Возможность изменять прош- лое и тем самым — настоящее приправит ее. Только узнав, что такое настоящий мороз и пронизывающий до костей ветер, можно понять настоящую цену тепла. Хотите узнать, каково это — в анабиозе? |
Рейтинг журнала 88%
|
Прохождение
Сон
Не больно. Совсем не больно... Недавно конечности невыносимо болели, ныли деревенеющие суставы, тело колотила дрожь, а сейчас боль уходит. Значит, скоро я совсем перестану чувствовать, засну и умру. Откуда-то я это знаю. И еще я откуда-то знаю, что не должен умирать.
Поднимаю руку — не чувствуя ее, а только припоминая, как ею следовало бы действовать, — и открываю ржавую дверь. Там, внутри, должно быть тепло. Там я должен вспомнить, что со мной и откуда я столько знаю о холоде. Наверное...
Здесь теплее. Совсем ненамного, и, может быть, это просто иллюзия?
Дальше. Нужно... Идти...
Вот люк в полу. Там, внизу, лежит фонарик. Он еще светится! Теперь я смогу видеть, куда ступаю.
В помещениях, открывающихся за коридором, полный разгром. Обледеневшие стальные стены и переборки, глыбы льда... Где я? Кажется, еще немного, и я что-то вспомню...
Тело. Этому человеку повезло куда меньше, чем мне. Он не вспомнил, что должен жить, и заснул. Касаюсь его, и яркая вспышка на миг застилает мир.
Не бойся, Белка, я выберусь, я же сильный, потерпи, сейчас я подтянусь... А-а-а-а!
Что это было? Воспоминание или видение? Это произошло со мной или с кем-то другим? Я не могу ответить. И не знаю, куда пропало тело. Единственное, что я могу, — брести дальше. Вот дверь, а за ней — еще одно тело. Этот человек не заснул, он погиб. Если я коснусь его, я смогу снова?..
Ветер, лед и собачья упряжка, вдали силуэт большого корабля. Нам нужно туда, но мы не можем двигаться. Если я подтолкну нарты ногой, то...
Вот снова это. Кажется, я вспоминаю. Но очень маленькими разрозненными кусочками. Если я поднимусь по лестницам, то вон у того тела увижу что-то еще...
Четыре лайки везут мои нарты. Нам очень нужно туда, вперед, где на горизонте постепенно проступает силуэт большого корабля. Мы огибаем небольшой торос, и нарты застревают. А что будет дальше, я, кажется, уже помню...
Теперь по лестницам — вниз, там очередной несчастный, которого я коснусь. Он чем-то отличается от тех, кого я встречал до этого. И видение более яркое. Да, я вижу...
Яма. Я провалился сюда вместе с санями; вот они, кстати, совсем бесполезные. Поднимаюсь на ноги и тихо радуюсь: кости не сломаны. Белка не смогла бы вытащить меня отсюда. Вон она, наверху лает. Потерпи, умница, я сейчас.
Что это за листик?.. Радиограмма! Я... теперь я знаю. Еще не помню, но знаю, что зовут меня Александром Нестеровым, а тот корабль — атомный ледокол «Северный ветер», на борт которого мне нужно подняться. Только выберусь из этой ямы...
Ледокол не так уж и далеко, это ветер и снег «отдаляют» его. Собаки лаем указывают мне путь, и я иду. Прямо, перепрыгнуть через трещину — и снова прямо. Вот поворот направо, и Белка ведет меня дальше. Огибаю торосы и вижу вход на корабль: люк и люлька подъемника. Нет, Белочка, я не смогу тут перепрыгнуть. Сейчас я переберусь через торосы, которые только что обогнул, и буду внутри...
Вот как я попал на борт. Не помню еще, почему, но я выясню это. А сейчас мне нужно искать тепло. Тело на полу пропало, и я могу двигаться дальше. Внизу есть люк. Странно, за люком выстроена пирамида пустых консервных банок. Они разлетаются от прикосновения и шумят. Кому-то понадобилось знать, если через люк войдут? Я вошел! Я пришел с миром!
Нет, только эхо отвечает мне. Остается только подняться наверх и открыть дверь в... Моторный отсек! Да, здесь все покрыто коркой льда, а застывший над установкой матрос очень жутко выглядит, но если нажать светящийся рубильник в стене, все должно запуститься!
Да, установка еще на ходу, можно протянуть руки у чему-то теплому и гудящему и наконец погреться. Кто бы мог подумать, что резкая боль в отогреваемых суставах бывает так приятна? Труп моториста не дает мне пройти дальше, поэтому я возвращаюсь.
Стоп! Там, в «предбаннике», что-то изменилось! Я шагаю через порог, и меня, ударом в лицо, настигает воспоминание.
Они здесь грелись. Грелись у костра из ящиков, пережидали и опасались чего-то, что может прийти снизу. Вот зачем банки. Я грею руки у тлеющих углей и возвращаюсь в моторный отсек, чтобы выяснить, что моторист исчез.
Вон он, у меня за спиной! Страшный, с обугленным лицом и топором в руках. Бежать! Мимо установки путь свободен, туда. Стоп, кажется, все кончилось. Моторист вогнал свой топор в пожарный щит и застыл на прежнем месте — труп трупом. Ничего себе... К пожарному щиту не пробраться, а с голыми руками я чувствую себя и вовсе отвратительно. Там дальше, на двери, висит замок — зажму его в кулаке. Хоть что-то.
Импровизированный кастет оказался очень кстати. Следующая дверь заколочена досками, и их нужно чем-то сбить. Внизу еще одно тело. Подойду и посмотрю.
Еще один камушек в общую мозаику. В корпусе ледокола была пробоина. Я вижу, как матросы пытаются бороться с ней, и вижу... Нет, уже не вижу тело погибшего. Вот он! Это существо мало похоже на парня из только что посетившего меня видения. Это и не человек вовсе, а что-то рычащее и агрессивное.
Наверное, в той, забытой, жизни я занимался боксом. Противник достался невысокий и неуклюжий — то, что надо, чтобы продержаться на джебах и свингах столько, сколько нужно. Держать дистанцию... Вот противник идет в атаку, наносит неловкий удар. Отпрыгиваю, вновь сокращаю расстояние и бью сам — кастетом в лицо. Вот так.
Странно, я должен был бы изрядно разогреться за время боя, но вместо этого только мерзну. Вон выключатель на стене — нужно хоть от лампочки руки погреть...
В соседнем отсеке тоже боролись с потопом. Вижу... Кто-то фигурой напоминающий боцмана удерживает люк. А сейчас он... Справа! Тоже неуклюжий, но сильный и длиннорукий противник. Опасный, но уязвимый. Я справлюсь с ним. Справлюсь и отогреюсь у лампочки.
Мой дальнейший путь по доскам наверх и вокруг помещения. Еще один недочеловек. И вновь я работаю кулаками. Похоже, вхожу во вкус, но у меня и правда нет выхода. Нужно двигаться.
Этот отсек был полностью затоплен. Если бы не тот боцман, которого я оставил лежать в смежной комнате, вода прорвалась бы дальше. Но сейчас тут лед, и только одинокая лампочка горит в том конце. Лампочка, рядом дверь в соседнее помещение. Из него в соседнее, темное. И там, дальше, в люк вморожен матросик.
Я что-то чувствую. Это исходит от него — и от меня. Тянусь вперед и оказываюсь...
Это не совсем здесь и точно не сейчас. И я — не я. Я — тот матросик, который минуту назад висел в глыбе льда. Почему-то я знаю это точно. Как же ты погиб, парень? Споткнулся? Растерялся? Не успел? Сейчас я все успею за тебя.
Кто-то кричит мне, чтобы быстрее убегал в дверь и наверх. Он погибнет и знает это. А я бегу. Успеваю заметить людей. Все еще борющихся за корабль. Сверху падает раздвижная лестница, и я подымаюсь наверх. Дальше, дальше, в это же помещение. Только я успею перепрыгнуть к двери. Живой!
Я живой. И этот матрос тогда, во время аварии, выжил. Не знаю, может быть, он все равно погиб спустя пять минут. Не знаю и не хочу знать. Он жив.
Впереди пробоина в корпусе. Та самая пробоина. А за ней — воспоминания. Мои? Чужие? Не могу отличить. Я увидел Капитана, и теперь пора уходить. Здесь слишком холодно. Большой, надежно запертый люк. В нем много рукоятей, придется повернуть их все. И выбираться на уровень вверх.
Лес
Лестница закончилась. Я поднялся на уровень выше, но от этого не становится ни светлее, ни теплее. Или мне только кажется, что холод все такой же? Там, впереди, теплится огонек, и я иду к нему. Кто зажег факел, согревающий остатками тепла мои руки, когда? Нет ответа. Вокруг и дальше — ледяное молчание. Хотя...
Вот здесь раньше (когда?!) танцевали две тени, борясь за жизнь и остатки тепла. А теперь остался только один нечеловек, что с рычанием движется в мою сторону — теперь уже за моим теплом. Я не дам ему этого!
Впереди — свет факела. И ненадежно приваренный вентиль на трубе. Он пригодится мне в пути.
Как странно, такая тяжелая и громоздкая железка — и так удобно лежит в руке. И так вовремя. Этот нечеловек, что вынырнул из полыньи, не только шустрее тех, кого мне до сих пор доводилось встречать. Он сохранил разум? Ведь если он понял, что не справится, и ушел — это разум? Я не знаю этого. Факел потух, и мне приходится продолжать путь.
Еще один факел впереди. Кем бы ни был тот, кто зажег их, спасибо ему за это. Я постараюсь найти его и, если получится, помочь. Мимо факела и дольше, под трубы, откуда рычит очередное чудовище.
Еще одно тело впереди. Он хотел уплыть, но не успел или не сумел. Кто-то убил тебя, моряк? Подожди немного, я уже, кажется, понимаю, чем могу помочь тебе. Погружаюсь...
...что бы ни случилось, ты должен доставить этот баллон. Это важно. У тебя есть лодка и фонарь, ты помнишь дорогу. А я помню, что за существа бродят вокруг, и умею драться. Мы доплывем.
Вон наш противник. Я помню его — это он потом потушит мне факел у полыньи. А сейчас собирается утопить и нас. Не бойся, парень, теперь твои руки — мои, и я отобьюсь от этого чудища.
Видение прошло. Матрос смог благополучно добраться до цели и доставить туда баллон. Возможно, я только что спас не только его жизнь? Тело исчезло, вместо него на воде качается лодка. Свой путь я продолжу на ней.
Причалил. Куда мне теперь, вверх по лестнице? Там, за тяжелым механическим засовом, каюта капитана. В ней я найду еще один фрагмент мозаики. Что же здесь все-таки произошло? Я чувствую, что обязан это выяснить.
Я узнал здесь все, что мог, но гораздо меньше, чем хотел. Ухожу через другую дверь. Там, внизу, снова швыряется чем-то знакомое уже существо. Не страшно, оно далеко и не сможет ничего мне сделать. А я тем временем пройду в генераторный отсек и запущу машину. Тепло!
Нет, рано я радовался, этот ходячий труп все-таки поднялся сюда и как-то смог заглушить генератор! Ушел, гад. Понимает, что я в рукопашном бою сильнее его, и этим он опаснее всех остальных. А мне ведь придется спускаться по той же лестнице, по которой он ушел. Нужно быть осторожным.
Внизу сорванная с петель дверь с уже знакомым механическим засовом. Изнутри на запоре не хватает рукояти, которой его можно было бы закрыть. А в дальнем конце коридора — мертвое тело. Следов насилия не вижу. Замерз? Вряд ли, поза не та. Утонул. В руках — вырванная из двери рукоять. Не из засова — из этой двери. Ему зачем-то нужно было запереться изнутри? Сейчас я это выясню. Контакт...
Да, эту комнату затопило. Единственным шансом выбраться было запереться изнутри, но моряк не успел сориентироваться. Но у меня была возможность оценить последствия, и я успел вместо него. Бегу к люку, вырываю из него правую рукоять. Теперь быстрее к двери — задвинуть засов... Успел. Секундой позже в дверь ударила вода. Можно идти к люку, повернуть остальные рукояти и выбираться. Ты будешь жить, матрос!
Выхожу через открытый теперь люк. Холодно... Никаких факелов на стенах, лампочка на полу не горит. А что за дверь справа? Генератор! Живительное тепло перед рывком по лестнице. Там есть дверь, через которую я выберусь с этого уровня... Куда?
Болото
Новое помещение. Парой ярусов ниже его затопила водой, и теперь там лед. А по этому ярусу пути дальше нет. Единственный способ — разблокировать с пульта выдвижную лестницу и спуститься. В другом конце зала есть такая же лестница.
Нет, дверь блокирована электрическим замком. Оглядываюсь и замечаю красное мерцание еще одного пульта. Он-то мне и нужен: пара минут, и проход свободен.
Лампочка. Удивительно, как ее тепло может согреть организм и восстановить силы, но мне не до удивлений. За проломом в сетке меня ждет еще один враг — и воспоминания.
Здесь моряки пытались бороться с затоплением корабля. То, чем стал один из них, только что получило вентилем по зубам, а то, что осталось от второго, вмерзло в лед внизу. Этому матросу кто-то разорвал на груди водолазный скафандр и убил его. Уж не ему ли я помогал довезти кислородные баллоны? Что ж, я помогу ему снова. Не помешает даже тот здоровяк в тени! Вхожу в контакт...
...В пробоину натекло уже порядочно воды, и единственный способ ее заткнуть — действовать под водой. Нас двое: я, упаковавшийся в скафандр, и мой товарищ, страхующий меня сверху. Вода мутная, и приходится брести за силуэтом лодки. Сперва налево... Черт, снова все тот же урод с разодранным ртом! Под водой я ему не соперник — плавает он не хуже тюленя. Только ацетиленовая горелка еще как-то выручает. Если он потопит лодку, меня некому будет вытащить наверх... нет, уж лучше пусть на меня нападает! Иду за силуэтом. И слушаю, слушаю. Здесь, внизу, все было гораздо страшнее, чем то, что видел этот парень где-то там, «наверху». Что-то огромное ударило в борт и проломило его. Сейчас все потихоньку замерзает. Единственная надежда — на эти трубы, в которых еще циркулирует горячая вода. То есть была надежда, а теперь, после того как это существо их оборвало, здесь все замерзнет. Но пусть уж лучше замерзнет, чем утонет! Мне спускают распорку, и я устанавливаю ее, затыкая дыру. Мы не утонем!
Справился! Иду дальше. Вон у того факела согрею руки, и можно спускаться по наклонной балке. Льда внизу уже нет. Черт, да что же это?! Белесый туман внизу, кажется, просто разъедает легкие! Быстрей, быстрей бежать! От балки налево, обогнуть стену и подняться наверх, пока еще жив. Теперь, уже спокойнее, еще выше по лестнице. Там есть работающий пульт. Можно погреться.
Электронный замок и за дверью — поворот. За ним враг с монтировкой. И не так страшна монтировка, как то, что он обрушил секцию, и передвигаться теперь придется по трубам. Вот по этой налево. Потом направо, еще раз направо...
Снова тот же моряк в разодранном скафандре. Кажется, он без меня никак не справится...
Чего же ты не смог? Трубу, мешающую помпе, убрал. И из воды выбрался уже, когда что-то сбило тебя с ног и поволокло. И я даже догадываюсь, что. Вот, значит, чем раскроили скафандр. Тебя убили топором. Сперва вскрыли скафандр, потом отвлеклись на подоспевшего товарища, потом... А потом я выбрался из скафандра и пустил в ход вентиль.
Неужели я убил-таки гада? Хорошо бы. И теперь у меня есть топор!
Уходить. Быстрее уходить... Хотя нет, рано еще. Оглядываюсь по сторонам и замечаю красный свет факелов и синее мерцание чего-то важного. Туда я смогу добраться, идя вдоль стены по трубам.
Пистолет? Нет, всего лишь сигнальная ракетница, увы. В ее барабане только пять ракет — оружие последнего шанса. Лучше уж я положусь на простой и надежный топор.
Дальше по трубам в соседнее помещение. Вот и возможность испытать пожарный топор в бою. Дальше спуск в едкий туман&nb
