Тургор
- Игровая механика: просто о сложном
- Первая минута жизни: совет ветерана
- Картография и адресная книга
- Цвет — и где его взять
- Знаки — и кто их дает
- Сестры — и что с ними делать
- Братья — и как их бить
- Цифры и модификаторы — точный расчет
- Формула итогового рейтинга
- Чем сердце успокоится?
В «Тургор» надо играть дважды. По меньшей мере. Первое прохождение оставит больше вопросов, чем предложит ответов, зато даст шанс не повторить старых ошибок. Я в меру сил постараюсь помочь вам адаптироваться в этом мире, освоить его механику и понять законы, нащупать закономерности и некоторые хитрости. Но в «Тургор» все равно надо играть дважды. Я уверен.
«Тургор» прост, но непривычен. Представьте себе, что вы ни разу в жизни не играли ни в одну компьютерную игру. Слово «аптечка» у вас ассоциируется только с придирчивым гаишником, «здоровье» — с правильным питанием, «опыт» — с морщинистым стариком. Клавиши WASD — это просто английские буквы, а на «сохранение» могут (не приведи Господь) положить вашу жену. Вы еще не свыклись с тем, что миллион драконов умещается на одной клетке, а в карман без труда упихивается гранатомет. Это кажется диким и нелогичным.
Но вернемся в реальность. Вы играете в игры. Чтобы освоить свеженький боевик, нужно от силы минут пятнадцать. Новая стратегия потребует чуть больше времени: «Так, откуда тут брать деньги... ага... А как стреляет этот танк? Ух ты!» То же самое с гонками, симуляторами, квестами...
И вот к вам в руки попадает «Тургор». Что мы тут делаем? Собираем цвет в Память, переносим его в Сердца, проращиваем из Лимфы Нерву, заливаем ее в Палитру, а в Промежутке тем временем хозяйничают Хранители, рыдают Сестры, и с каждым ударом сердца близится к завершению очередной Цикл — как достигнем Тургора, пора отправляться в Штольню...
— Боже, что это?!
Знакомьтесь, это «Тургор».
На самом деле он не сложнее The Sims. Но он действительно необычен. Многолетние привычки матерого игрока вдруг оказываются почти бесполезны, и мы остаемся наедине с этим монстром от игровой индустрии. Это даже не «Вангеры», где ролевая игра сплелась с автогонками в феерически самобытном мире. «Тургор» чужд на гораздо более глубоком уровне.
И в довершение всего разработчики, похоже, настолько сжились с проектом, что напрочь позабыли подготовить к контакту ни в чем не повинного игрока. Официальное руководство охватывает лишь самые основы, да и то поверхностно. Затянутое «обучение» отнимает время, но и его остро недостаточно...
— Только не мой мозг! — и диск уже летит в самый дальний и, бесспорно, самый пыльный угол... Стоп! Неужели таков будет финал? Быть может, пора просто взять себя в руки. И снова вспомнить то время, когда вы еще не играли в игры...
Особый случай
Определить жанровую принадлежность «Тургора» очень непросто. С одной стороны, говорить здесь о каком-то смешении не приходится — за отсутствием такового. Но и на отдельный жанр проект тоже явно не претендует. Так что же это? Ролевая игра? Без диалогов, инвентаря и даже без «роли» как таковой: ваш персонаж, если его вообще можно так назвать, не имеет ни биографии, ни убеждений, кроме ваших собственных. Быть может, боевик — без оружия, экипировки и практически без боев? Квест, в котором нет ни цельной истории, ни головоломок? Менеджер, где невозможно разбогатеть?
Николай Дыбовский, один из главных идеологов проекта, характеризует его как survival, «игра на выживание». И он в определенной мере прав, за одним лишь исключением — это не жанр. Как не может быть таковым «спасение человечества» или «борьба с марсианами». Выживать приходится во многих играх, и почти везде этому что-нибудь (или кто-нибудь) старается помешать. Что, однако же, еще ничего не говорит об их жанровой принадлежности — таким с необычайной легкостью может оказаться хоть боевик, хоть авиасимулятор, хоть аркадный scroller.
Но не буду томить вас сверх меры. «Тургор» — игра эпическая, хотя и очень умело замаскированная. В ней есть определенная доля ролевых элементов, есть кусочки менеджера и боевика. Но вместе с тем разработчикам удалось не внести в игру ни единого цельного штампа, по которым многие привыкли на глазок определять жанр.
Знаете ведь, как бывает: заметит иной журналист в игре инвентарь типа «мешок вещевой обыкновенный», а среди параметров героя обнаружит «выносливость» — и все, вердикт окончательный: ролевая игра. А о том, что жанр — это, в первую очередь, тип игрового опыта, он, поди, и не слыхал никогда. Так вот, подобному товарищу с «Тургором» будет нелегко — его наметанный глаз не обнаружит тут ровным счетом ничего знакомого. Ни-че-го.
Кто я, и где мои вещи?
Вы — это вы, игрок-за-монитором. И пусть вас не обманывает прозрачная фигурка на экране: она потому и прозрачна, что ровным счетом ничего не значит. Вещей у вас нет и никогда не будет. Но положить их все равно было бы некуда — ни одежды, ни сумки, ни электронного кошелька. Только тело. Обнаженное призрачное тело с горящими глазами.
Это тело умирает. Еще немного, еще чуть-чуть, и оно умрет окончательно, растворившись в тоскливой серости окружающего мира. Жизнь в него вдыхает цвет, и пока в теле есть хоть немного цвета, оно живет. А время неумолимо тикает, цвет испаряется капля за каплей. Чтобы выжить, необходимо постоянно искать все новые и новые его источники.
Окружающий мир тоже не переливается радугой. Он такой же серый и безжизненный. Цвета в нем — жалкие крохи, и каждую приходится буквально вырывать из его жадных объятий. Ведь цвет — это жизнь, и мир не готов расставаться с ней добровольно. Все лишенное цвета гибнет навсегда. Все, во что удается вдохнуть цвет, — оживает и преображается.
Здесь идет непрестанная война за цвет. Мелкая живность жадно борется за цветные капельки, хищники вытягивают цвет из своих жертв, крупное зверье пожирает более мелкое все с той же целью — напитаться живительным цветом. Чем разумнее жизнь, тем более она изощренна в методах. Но суть остается прежней. Всех местных обитателей объединяет одно: голод. Голод, лишающий страха и воли. Голод, заставляющий творить мерзости, унижаться, сражаться и врать. Невыносимый голод.
Если не действовать — смерть неминуема. Но на каждое действие тратится цвет. Путешествуете ли вы, сражаетесь ли, ведете ли беседу — знайте: цвет потребуется всегда. Он — скорее не пища, а энергия. То, во что вложен цвет, приходит в движение. Лишенное цвета — замирает и останавливается.
Логика мира и его обитатели
Чтобы получить, надо отдать. Мир благосклонен к тому, кто согласился поделиться цветом, и взамен способен дать немного больше. Вот мы вложили капельку цвета в сухое дерево — оно расцветет и со временем даст плоды. Вот мы раскололи горную породу и вонзились в цветную жилу — скоро можно будет собрать вытекающий цвет. Вот мы подманили доверчивого светлячка цветным сгустком — осталось поймать его и выжать цвет, а после — забрать приманку.
Вот так, постоянно отдавая и забирая, мы продвигаемся дальше. По миру, напоминающему покореженную модель молекулы из кабинета органической химии. Каждый шарик — это маленький мирок, островок материи среди бесцветного небытия. Между собой «шарики» соединены переходами, нитями наподобие молекулярных связей, а внутри нас поджидают новые источники цвета и те, для кого таким источником можем оказаться мы.
Помимо сухих деревьев, мелких тварей-недоростков (привет из нижнего астрала) и гигантских ящеров есть тут и куда более разумные обитатели. В первую очередь — Сестры.
Каждая Сестра уникальна. Среди одиннадцати женщин вы не найдете ни двух одинаковых, ни даже отдаленно похожих. Сестры стоят на страже этого мира и служат живыми «ключами», способными преграждать путь или пропускать игрока дальше. Если вспомнить аналогию с молекулой, то их покои расположены во всех ключевых узлах решетки: не договорившись с Сестрой, пройти через ее владения невозможно. А на «договоренность» опять же потребуется Цвет. И немало.
Обратная сторона медали — Братья. В отличие от слабых, пассивных и неподвижных Сестер они — колоссы, жадные пожиратели цвета, киборги, наделенные огромной разрушительной силой. Связываться с ними опасно, но так или иначе придется, поскольку каждый Брат зорко приглядывает за принадлежащей ему Сестрой, в меру сил пресекая попытки напоить ее цветом. Братья ревнивы и авторитарны. Они не терпят инакомыслия и строго спрашивают с любого, кто нарушит их неписаные правила.
Цвет, а точнее — цвета, тоже имеет свою волю. Всего их семь: пурпур, янтарь, изумруд, лазурь, сирень, серебро и золото. Будучи впитан в тело, каждый цвет повышает присущую ему характеристику. К примеру, силу атаки, защиту, скорость и т.п. А по мере его расходования меняется невидимое глазу соотношение цветов в мире. Это соотношение в ту или иную сторону перекашивает законы природы, создавая трудности и определяя дальнейшую тактику игрока. Агрессивность хищников, ревность и жадность Братьев, скорость траты и возобновления цвета — все это напрямую зависит от доминирующих цветов.
Словом, мир, где нам посчастливилось оказаться, живет в шатком балансе живого и мертвого, цветного и бесцветного. Он соткан из жизней и намерений, принципов и запретов, воли и фантазии. Если из него в какой-то момент исчезнут все обитатели, не останется ничего. Вообще ничего. Поскольку они, вкупе с их взаимоотношениями, стремлениями и мечтами — и есть мир. До последней капли цвета.
Течение времени, течение цвета
Прислушайтесь... Слышите, как стучит сердце? Тук-тук, тук-тук... Каждый удар отмеряет время. Каждые сто ударов в мире начинается новый цикл. Каждый пятый цикл знаменует начало новой главы. А когда к концу подойдет седьмая глава, не станет ничего.
Время неотвратимо идет. Идет за игроком по пятам, подгоняя и побуждая действовать. Время-убийца, отнимающее цвет, высасывающее жизнь и заставляющее судорожно искать, чем наполнить зияющие пустоты нашего призрачного организма. Цвет рождается, прорастает и испаряется без следа.
Буйство красок внутри и снаружи подчиняется определенным законам. Снаружи все относительно просто: с началом каждого цикла в мир приходит какое-то количество цвета. Повсюду прорастают разноцветные побеги, плодоносят оживленные деревья, нехотя отдают цвет развороченные рудники, рождается мелкая и крупная живность. Это похоже на праздничный стол. На стихийное пиршество слетаются ненасытные Братья — они разоряют сады, пожирают цветную растительность и пьют сок из горных жил. Скоро мир вновь опустеет. Пока этого не случилось, можно успеть присоседиться к застолью и тоже насытиться по мере сил.
Собранный цвет не попадает в тело сразу, а скапливается в специальных емкостях — по одной на каждый цвет. Они называются Память. Цвет, находящийся в Памяти, не дает жизнь, не усиливает характеристик и не может быть использован. Он просто хранится.
Чтобы избежать смерти от истощения, его надо перелить в тело. Там цвет попадает в Сердца. У каждого сердца есть своя емкость, которая может быть заполнена одним любым цветом. Поначалу сердец немного — игрок слаб и уязвим. Любой хищник может без труда расправиться с ним, отобрав то немногое, что удалось накопить. Но со временем число сердец растет. Часть из них подарят Сестры, часть можно вживить себе самому, находя их в бесхозных локациях.
Оказавшись в Сердце, цвет начинает прорастать. В стороны от его пульсирующей емкости тянутся цветные нити — Ростки, а в самом сердце количество цвета убывает. Такой цвет по-прежнему дает жизнь и усиливает характеристики, но со временем ростки начинают испаряться. Так цвет уходит из тела.
Наконец, ростки (и только их!) можно собрать в Палитру. Это семь цветных колб. По всем своим свойствам Палитра аналогична Памяти. Разница только в том, что цветами палитры можно рисовать.
Запретные знаки
Любые действия совершаются только рисованием. В игре нет диалогов, нет оружия и транспорта. Все эти функции берет на себя кисть. Зачерпнули нужную краску из Палитры, начертили прямо на экране таинственный знак — и вот мы уже отбились от хищника или уделили внимание Сестре. Знаками задаются вопросы и наносятся удары. Под знаками оживают деревья и раскрывают свои запасы рудники. Даже путешествия по миру-молекуле требуют цвета: начертили цветную дорожку из одного Покоя в другой — отправились в путь. И не иначе.
Знаки связаны с Сердцами. Напрямую и жестко. Каждое сердце, помимо емкости для хранения цвета, еще и знак. Открытие нового сердца влечет за собой изучение нового знака. Как только он изучен, его можно чертить. Не раньше. Иначе вы просто зря потратите драгоценный запас, оросив мир цветной каплей.
Бывают знаки боевые, которые пригодятся для нападения и обороны, а также «мирные» — эти потребуются, чтобы задать вопрос или поделиться цветом. Мы еще затронем их в руководстве, а пока просто имейте в виду: любые действия в игре совершаются рисованием. То есть — жертвой цвета. Того, которого и так мало.
Страшное наследие
Восприятие окружающего мира каждым из его обитателей уникально, и корни этого явления уходят глубже, чем может показаться. Нет, это не только характер или социальный статус: если вникнуть в их истории, становится ясно — иной картины мира у них быть не могло.
Вот, скажем, Сестрам здесь очень плохо. Сколь бы они ни были различны между собой, их объединяет одно — ненависть. Ненависть к миру, ежедневно приносящему страдания. Сестры несчастны. Они вечно голодны, продажны и лживы.
Братья, напротив, излучают силу и уверенность. Они сильны и торжественны. Их жизнь всецело подчинена долгу и протекает в непрекращающемся сборе и хранении цвета. Они ограждают себя множеством запретов, непререкаемых табу, и горе тому из них, кто рискнет ослушаться.
Почему так?
Ответ даст нам история. Известно, что Братья пришли из Кошмара. Это нижний мир, который, по сути, приходится адом тому, в котором нам довелось очутиться. То, что царит вокруг, Братья воспринимают очень по-особому. Это их рай. Их награда за праведность. Можно предположить, что Кошмар населен весьма разнообразно, и те, кто сумел вырваться оттуда и вознестись, — не чета тем, кто остался. По меркам своего родного «нижнего» мира, Братья — своего рода духовная элита, образец благочестия и добродетели. Праведники. Неудивительно, что они стремятся любой ценой сохранить шаткое равновесие в мире, уберечь его от гибели и разрушения. Еще раз: это их рай, их божество. Они зовут его «Он» и служат ему, служат его цветам. Гармония и красота Его не подлежат сомнению, как не подлежит сомнению мудрость тех табу, что открыли Праведникам дорогу наверх.
Ну а Сестры — они родились здесь. В мире, который они зовут «Промежутком», подчеркивая тем самым его сиюминутную роль. Их нежные тела плохо приспособлены к выживанию. В том числе и поэтому Сестрам сложно вообразить всю чудовищную сущность Кошмара: навряд ли они боятся его больше, чем перспективы остаться здесь навсегда. И то, и другое — заведомая смерть, только падение в нижний мир сулит мгновенную гибель, а пронизывающий холод Промежутка отнимает силы медленно, каплю за каплей. Единственным утешением для них служит Цвет, а с ним — мизерный шанс прорваться в их рай.
Цвет подчиняется Сестрам. Его воля подвластна им до такой степени, что каждая сумела соединить в себе по два, казалось бы, непримиримых цвета. Сестры в силах управлять им, в то время как Братья — только копить и служить. Стоит любой из них собрать достаточно цвета, и она осуществит свою давнюю мечту: послать ко всем чертям опостылевший Промежуток и взмыть вверх. Туда, где светит солнце, где режет глаз бесстыдная синева небесного купола, а на крышах искрятся капли росы. И пускай при этом Промежуток свернется и коллапсирует, как опустевший пузырь... Плевать!
Сестры и Братья никогда не поймут друг друга. Их связывает не дружба и не любовь — нет, скорее некое тонкое чувство, в котором сплетены забота и ненависть, взаимная потребность и страх. Братья не могут простить святотатственного бунтарства Сестер, те же видят в своих защитниках лишь тупых и жадных пожирателей цвета.
Любой Брат с легкостью убил бы вверенную ему Сестру. Но — табу.
Любая Сестра не моргнув глазом убила бы Брата. Но — нет сил.
Братья обязаны поддерживать жизнь своих подопечных. Таков закон. И они дают им цвет: ровно столько, чтобы те не погибли от голода. И даже тогда панически боятся, вспоминая недавнюю трагедию заговора Сестер.
...их было двое. Две девушки, чьи имена по сей день произносятся неохотно, будто бы одно лишь упоминание в силах вновь посеять ересь среди Сестер. Звали их Ино и Ани.
Уверившись в существовании мира, что выше, чем этот, они втайне готовили прорыв. Заговор был раскрыт, и перед Братьями возникла дилемма, весь ужас которой становится очевиден не сразу. Нет верного выхода! Праведники, чьи помыслы чисты, а поступки безупречны, чье неукоснительное соблюдение правил возвысило их над остальными, впервые столкнулись с неотвратимостью греха. Любое решение было преступным. Предать Его, позволив еретичкам уйти от возмездия? Оставить Его в опасности, рискуя, что богомерзкие идеи чумой разойдутся среди остальных Сестер? Невозможно! Казнить преступниц, чьи грехи заслуживают десяти смертей? Табу!
Двое Братьев отважились совершить экзекуцию. Обняв предательниц, они бросились вниз, в Кошмар, где не выжить ни одной Сестре. Чтобы вернуться назад, палачи вновь сполна прошли весь путь праведника, но это не смыло их грех. И хотя остальные Братья по достоинству оценили самоотверженный подвиг товарищей, их все еще иногда зовут палачами...
Братья лгут. Сестры тоже лгут. Лгут все без исключения.
Первые — потому, что сами полны предрассудков и заблуждений, вторые — поскольку вы для них не более чем орудие. Не поддавайтесь на уловки, сколь бы изощренными они ни были. Ну а если решитесь помочь одной из них, то не ценой самоубийственной жертвы. В этом мире — иные законы.
Доиграть, но не пройти
Да, это возможно. Выживать не так трудно, как может показаться на первый взгляд. Один цикл сменяет другой, подходит к завершению седьмая глава, и... все, конец.
Не исключено, что к этому моменту вам удастся открыть все сердца, до предела наполнить их цветом и достичь состояния тургора. Сил будет достаточно, чтобы взмыть наверх, оставив позади умирающий бесцветный мир. Можно, напротив, отдать эти силы одной из сестер, чтобы выпустить на волю ее. Только полный запас цвета способен осуществить прорыв.
Будет меньше — и герою суждено вечно бродить по миру в облике еще одного Брата. Подобного финала достичь легче всего, однако он вряд ли кого-то порадует. В этот момент приходится признать, что все, чего мы достигли, было неверно. Или недостаточно. Или мы просто замешкались, упустив драгоценное время. Так или иначе, позади осталась неудачная жизнь. Пора начинать сначала.
Различных концовок в игре двадцать четыре. А если считать более придирчиво — четыре группы, в которые укладываются все варианты. Смерть от истощения, разумеется, не в счет. Вот вкратце и все, что нам надо, чтобы составить некий примерный портрет игры. Точнее, ее смысла и основ механики.
К этой механике мы вернемся чуть ниже, а сейчас пора дополнить обзор еще одной гранью. Технической. И пусть меня осудят все те, кому покажется кощунственным поднимать эти вопросы в отношении такого проекта. Мне вот так не кажется. Идея — идеей, но и реализацию мы, бесспорно, оценим. Без всяких скидок.
Веяние прогресса
Помните «Мор. Утопию»? Концепция, близкая к гениальной, тесно соседствовала там с кустарным движком и рекордным количеством багов. А модели... Помните, какие там были модели? Особенно лица, особенно женские и детские. Чудовищные рожи, неудачное освещение, пугающе-неестественные глаза. На этих лицах отчетливо отпечатались следы ледоруба, которым их усердно ваяли в недрах Ice-pick Lodge. И хотя все это не помешало «Мору» стать для нас «игрой года», но, как вы понимаете, не благодаря реализации, а вопреки ей.
«Тургор» в техническом плане сделал большой шаг вперед. На смену пятикопеечному движку пришел серьезный продукт, появились эффекты жидкости, объемного тумана, частиц... Да что там! В проекте есть теперь даже физика от AGEIA PhysX. Отражения, рельеф, технологически совершенные тени...
И — что бы вы думали? — столь же чудовищные модели!
Очаровательные Сестры, коим суждено было стать для игрока воплощением всего многообразия женственности... страшны, как война! А некоторые — как война ядерная. Угловато-складчатые тела, эпилептичные гримасы...
Такое легко может позволить себе дебютный проект от начинающей студии. «Мор» был пострашнее, и это было ему простительно. Мы закрывали глаза на неприкрытое уродство, надеялись и ждали, что молодые разработчики наберутся опыта, расправят крылья и извлекут урок из прошлых ошибок. Но этого не произошло.
Быть может, их перехвалили мы, журналисты. А может, за кулисами стряслось еще что-то, о чем нам неведомо. Всякое бывает. Хуже всего, если создатели и правда считают это красивым. Тогда надежда только одна: что за без сомнения талантливых ребят возьмется жесткий, авторитарный продюсер. Да, будут конфликты и скандалы, будет биться посуда и летать мебель. Но только в этом случае следующий проект имеет шансы избавиться от детских болезней, ставших уже, к сожалению, хроническими.
Багов, к слову, тоже предостаточно. И хотя концентрация таковых не идет ни в какое сравнение с «Мором», их все равно до неприличия много. Одна из самых заманчивых концовок практически недостижима до ближайшей заплатки, победа над некоторыми Братьями приводит к зависанию. Нередко зависает игра и при убийстве Червя — одного из трех крупнейших монстров.
И наконец, игровую механику, при всем ее новаторстве, никто даже не попытался должным образом подать. Наиболее интересные явления часто случаются за кадром, а игровой процесс напоминает айсберг, наиболее массивная часть которого скрыта от посторонних глаз. Лишь самый дотошный игрок сумеет вникнуть в игровые закономерности, остальные увидят хаос.
Конечно, что-то из этого непременно будет исправлено заплатками. Но недружелюбие к игроку закралось в проект гораздо глубже, и ради некоторых исправлений его пришлось бы переписывать почти что с нуля. А на это рассчитывать, понятное дело, не приходится.
Слово «артхаус» чаще всего приходится слышать применительно к кинематографу. Обычно он выступает антонимом к понятию «мейнстрим», то есть ко всему штампованному, поточному и высокобюджетному.
Отношение к артхаусу неоднозначно. Есть ценители, превозносящие новаторство и смелость подобных фильмов. Есть скептики, на чей взгляд это не что иное, как халтура, прикрытая претензиями на элитарность. Мы не будем сейчас рассуждать о том, кто из них прав в большей степени, — лучше попробуем глубже вникнуть в суть самого явления.
В то время как кинематограф поточный снабжает публику избитыми приемами и старыми идеями, артхаус делает шаг в сторону. Но шаг этот сам по себе достаточно рискован. Ведь те, избитые приемы — они потому и кочуют из фильма в фильм, что оказались на редкость удачными. И если говорить о качестве, то Джеймс Кэмерон даст десятикратную фору какому-нибудь Михаэлю Ханеке — ведь на его стороне передовой опыт и отточенные технологии. Так что тезис о «халтуре» в определенной мере справедлив.
С другой стороны, именно в экспериментальном, смелом кино чаще всего и зарождаются новаторские ходы, на которые вряд ли решатся адепты «классической» школы. Поэтому артхаус часто и становится отдушиной для видавших виды киноманов. Пусть даже из десятка фильмов девять окажутся барахлом, оставшийся один порой способен дать то, чего не встретишь среди тысяч мейнстримных лент.
Но и артхаус — не панацея. Это лишь полигон, своеобразная свалка ярких идей и приемов. Или даже не свалка — песочница, где детям дозволено все. Те, кто сумеет сберечь талант по мере «взросления», чтобы совместить его с качеством, создадут гениальные фильмы. Остальные останутся в песочнице.
Вы уже наверняка догадались, к чему я клоню. В последние годы мы наблюдаем зарождение артхауса игрового. Сначала «Мор. Утопия», теперь «Тургор» и Sublustrum. Таких проектов наверняка будет становиться больше. И это хорошо.
Однако артхаусным играм тоже пора взрослеть. Выбрасывать совочки и ведерки, пробиваться наверх и нести идеи в Большой Игрострой. Это надо понимать и прессе, и игрокам. И если работа окажется плоха — жестко наказывать за нее разработчиков, требовать качества, а не оправдывать его отсутствие какой-то выдающейся «концептуальностью». Хороший проект может (и должен!) сочетать в себе и то, и другое. Сырая же идея сработает раз, максимум два, а потом останется лишь небольшая горстка преданных поклонников.
Действие «Мор. Утопии» происходило в песочнице. Перекочевала эта локация и в «Тургор» — в виде пасхального яйца. И, несмотря на щемящую ностальгию, мне искренне хочется верить, что в следующем проекте от Ice-pick Lodge я ее уже не увижу. Пора, черт возьми, вырастать из песочницы. Пора!
Если по итогам этой главы вам показалось, что получить от игры удовольствие не выйдет, спешу заверить — это не так. Но готовьтесь к тому, что это потребует от вас усилий. Вам придется напрягать фантазию там, где, по-хорошему, все должно было быть сказано разработчиками. Глядя на Сестер и Братьев — не верить глазам, а представлять, какими они были задуманы. Столкнувшись с багом — стиснуть зубы и терпеливо переигрывать.
Словом, игра настойчиво требует от вас цвета. Только тогда она преобразится, засияет и одарит вас богаче, чем можно было бы рассчитывать. Но до того момента — будет оставаться безжизненной.
Готовы? Ну что ж. Это ваш выбор.
| ДОСТОИНСТВА | НЕДОСТАТКИ | |
| Увлекательность 9 |
не имеющий аналогов игровой опыт, сильные эмоции | долгие и частые загрузки, рваный игровой процесс |
| Графика 5 |
эффекты, эстетика локаций | чудовищные модели, отсутствие лицевой анимации |
| Звук 8 |
значительный вклад в атмосферу игры | узнаваемая музыка - на грани заимствования |
| Игровой мир 9 |
уникальность | неочевидность |
| Удобство 4 |
оригинальный и лаконичный интерфейс | слабая оптимизация, тормоза, баги |
| Новизна да
Интерес повторной игры да |
Награда | Вердикт: Это больше чем игра. Перед нами - артхаус от игростроя, проект контрастов и парадоксов, сырой и гениальный в одинаковой степени. | Рейтинг 77% |
РУКОВОДСТВО
Первая минута жизни
Вы очнулись в Теплице Сестры. Почему «теплица»? Разве что какой-то безвестный юморист с издевкой окрестил так этот холодный пятачок суши, со всех сторон окруженный ледяной водой. А быть может, ваше рождение здесь было предопределено и кто-нибудь (да хоть тот же юморист) уподобил его выращиванию овощей в холодное время года. Второе, кстати, очень похоже на правду.
Кто такая Сестра? Как ее зовут? Да никак. В отличие от всех остальных, у нее нет имени. Она — просто Сестра. Желая уточнить, что речь идет именно о ней, здесь обычно говорят «Сестра из Теплицы». И все. Это, кстати, еще не раз послужит поводом для путаницы. Но давайте отвлечемся от праздных рассуждений и послушаем ее...
|
Сестра: Бедный мой... Ты так устал... Ты истерзан. Ты слаб и растерян. Но сейчас я всему тебя научу — дышать, разговаривать, жить... Я открою тебе твое первое Сердце. Это Донор — самый главный и самый запретный знак. Самый опасный — и самый нужный. Прости меня. Я причащаю тебя к нашему главному греху. |
Итак, вы получили Сердце, а вместе с ним — Знак (надеюсь, вы еще помните, что они связаны). Сестра не соврала. Он действительно самый опасный. Ведь ваш цвет — это ваша жизнь, и отдавать даже малую толику его — это всегда частичка самопожертвования и самоубийства. И он действительно самый нужный: в будущем вы будете рисовать знак Донора чаще остальных. Возможно, вместе взятых. Когда вы рисуете любым другим способом, часть цвета всегда будет улетучиваться. И только Донор позволяет передать его весь, не проронив ни капли. Полный список знаков вы найдете дальше в этой статье.
Открыв Сердце, Сестра поделится также небольшим количеством своих цветов — изумрудом и золотом. Не судите ее строго: она дает сколько может.
На заметку: у каждой Сестры есть два любимых цвета. В них — вся ее суть, и за них она готова на все. Еще два цвета для нее губительны, а остальные — безразличны. Зная смысл цветов, можно определить характер. К примеру, у Сестры из Теплицы это золотой и зеленый: любовь и терпение. Она такая и есть, вот увидите.
Терпеливо выслушав Сестру и выйдя из диалога, вы попадаете в саму локацию. Ну как вам Теплица? Теперь понимаете, почему я искал за этим названием происки злой сатиры? Несмотря на тягостное запустение, здесь растет несколько кустиков цвета. Собрать их можно, подойдя поближе, правой кнопкой мыши.
Перед тем как уходить отсюда, полезно будет взглянуть на свое тело и перераспределить цвета в нем. Нажмите клавишу B. Напомню, что колбы справа — это Память: тут и те цвета, которые вы только что собрали в виде кустиков, и те, что дала Сестра. В вашем теле пока только два сердца: с одним из них вы родились, второе только что получили в подарок. Оно пока пустует. Набрав немного цвета из Памяти (левая кнопка мыши), можно вылить его в пустующее сердце. Когда вы выйдете из Теплицы в большой
